Николай Огарев: поэт или революционер?
Друг! все мое найдешь здесь ты ,
Стихотворение «Другу Герцену» Николай Платонович Огарев написал в 1833 году. Вместе они тогда посещают на правах вольнослушателей лекции по математике, словесности и нравственно-политическим дисциплинам в Московском университете. Бурно увлекающиеся идеалистическими и утопическими произведениями, они проповедуют целый ворох смутно понимаемых ими самими идей, противоречащих одна другой. Знамена и гвоздики французской революции владеют их умами так же, как и всякое отвращение к насилию, они считают себя продолжателями дела декабристов, завидуют их мученической доле и также хотят пострадать за Отечество, не щадя ни себя, ни родных перед грозными очертаниями скорее чувствуемой, чем видимой идеи.
На тот момент над Огаревым уже давно установлен полицейский надзор, а летом 1834 года его вместе с товарищами арестовывают. За что же, спрашивается, можно арестовать двадцатилетних свободолюбцев, как не за пение антиправительственных песен на пирушке, закончившейся случайным разбитием бюста государя? Впрочем, ни Огарев, ни Герцен лично не принимали участия в празднестве, а потому суровое наказание их не постигает. Однако вскоре у Огарева обнаружены компрометирующие его бумаги, что влечет за собой новый арест и ссылку в Пензу, к отцу, где прошло ранее все его детство. Восемь месяцев приходится провести Николаю Огареву в тюрьме перед отъездом в имение детства, в течение которых он то теряет надежду, то вновь молит Бога, «чтоб вышли мне по воле рока и жизнь, и скорбь, и смерть пророка». Во время своего пребывания в Пензе, Огарев вновь увлекается философией. Он пишет, что человеку нужно лишь найти свою «точку» в мире, и тогда его предназначение и вся будущая судьба откроются перед ним со всей ясностью. Тогда же Николай знакомится с Марией Львовной Рославлевой, девушкой невероятно гордой и презрительным обращением отпугивающей от себя поклонников. Однако ее готовность отдать свои душу и тело во служение общему благу покоряют Огарева.
Верит ли Мария Львовна в то, что говорит будущему мужу? Догадывается ли она тогда о том, насколько твердым в своих убеждениях окажется Николай? Своими стараниями вытащив Огарева из ссылки, Рославлева впервые ощущает вкус московской жизни и вскоре забывает о муже. Тот готов прощать ее до последнего, безуспешно старается примирить ее со своими друзьями, которых она не принимает, но все тщетно. В начале 1840-х годов Огарев уезжает за границу. Смерть отца, разрыв с женой, долгие годы вдали от Родины находят свое отражение в мрачных стихотворениях Огарева того времени: «Разрыв», «Старый дом», «Ночной сторож». Но все ж на дне души больной
Тоску Огарева не удалось заглушить ни разгульным времяпрепровождением, ни увлечением новыми философскими течениями. По возвращении в Россию, Николай переезжает в деревню и тут же начинает заниматься реализацией своего проекта по освобождению крестьян в его имении Белоомут. Сделать это Огарев старается на наилучших условиях для крестьян и наихудших – для него самого. Пожар на бумажной фабрике в имении довершает его разорение. В середине 1850-х годов Огарев вместе с новой женой, Натальей Алексеевной Тучковой, снова покидает Россию, в этот раз навсегда. Встреча его с давним другом А. Герценом после многолетней разлуки знаменует собой новый период в жизни Огарева. Вместе с Герценом он возглавляет Вольную Русскую Типографию и становится одним из соредакторов журнала «Колокол». Как Русь торжественно и стройно ,
В это время Огарев активно участвует в деятельности Герцена: развивает его теорию «русского социализма», становится одним из участников организации «Земля и воля».
Так почему Огарев – не Герцен? Почему он не вкладывается в образ классического русского революционера? Огарев – скорее, поэт, чем бунтарь. Он страдает, терпит, прощает, но борется ли он? «Каждый стих мой плачет», - говорит он сам о своих произведениях. Огарев – поэт-революционер. Он взваливает на свои плечи всю скорбь своего времени, и, кляня свой век, сам же и прощает его. Всю свою жизнь кладет он на то, чтобы воззвать к русскому народу, но слышит ли народ его робкий голос за грозными возгласами других революционеров? И умирая в 1877 году в Гринвиче, уставший от собственных горестей, Огарев пишет: … Никогда переворота
Рогожникова Надежда |
Рекомендуем |
