Мы достигли точки назначения. «Одиссей. Красная рапсодия Х» на фестивале Solo

Сцена Театрального центра на Страстном заливалась кроваво-красным светом, затапливалась водой, заполнялась дикими, “неотесанными” звуками архаичной музыки - так, подобно тому, как после длительного путешествия корабль Одиссея наконец причалил к родному берегу Итаки, своего финала достиг и московский международный фестиваль моноспектаклей Solo. Завершился он постановкой «Одиссей. Красная рапсодия Х» афинской театральной компании METH’ODOS.

Юбилейный Х смотр моноспектаклей, по крайней мере его зарубежная часть, случился беспощадно безжалостным, местами жестоким, а все потому, что заявленная тема гендерных перверсий, социальных катастроф и кризиса национального самосознания все вместе проявили какой-то намного глубже залегающий слой личностной, персонально каждого - независимо от территориальной и национальной принадлежности - неустроенности (начиная от бомжующего на руинах неаполя трагического трансвестита в “Мышелове” театра Elledieffe – Teatro Elicantropo до полного распада личности, уже переставшей быть человеком женщины-детоубийцы в “Макабра Долороса” польского Teatr Nowy). И вытекающей из этого вынужденной борьбы, вызванной желанием вернуть себе самого себя.

С этой точки зрения совсем не удивительно, что режиссер и исполнитель Йоргос Пантелеакис соединяет древний текст гомеровской Илиады, звучащей, кстати, на оригинальном древнегреческом языке, с элементами единоборств. Впрочем, один из самых кровавых сюжетов Илиады об убийстве Одиссеем многочисленных женихов своей жены Пенелопы, в его отсутствие решившихся захватить его царство, сам по себе очень органично воплощается в форме физического театра.

Этот камерный, не крикливый, неторопливо ведущий в полумраке театрального зала свое повествование спектакль - не иллюстрация давних событий очень отдаленной от нас эпохи (и, все же, такой близкой). Метасюжет с массовыми батальными сценами и бесчисленным количеством действующих лиц схлопывается до одного артиста и импровизированного музыкального инструмента, представляющего собой натянутые на трубу струны и пружины, издающие разного рода вибрации, скрипы, призванные передать тремор древних мелодий. Однако, на помощь артисту приходят время от времени разные постановочные изыски. Например, после словесного описания происходит наглядное изображение битвы в дальней части сцены, причем, обязательно, под дождем. Прием эффектный - водная стихия очень созвучна эпическому размаху Гомера. Кстати, вся техническая часть постановки, с тотальным красным освещением, настоящим ливнем на сцене и прочими красивостями, обязана своим воплощением участникам образовательного проекта «Театрального ПТУ. V 3.0» Вячеслава Максимова, Евгении Шабановой, Евгения Вандышева и Сергея Приходько, состоявшегося в стенах Центра на Страстном.

Это странствие, скорее, пускается по глубинам лично-человеческого, а также народного сознания. Во врагах Одиссея, над которыми он, что важно, одерживает победу - можно рассмотреть внутренних демонов и человеческие страсти - упрямство, безрассудность, стадное чувство и т.д. Ведь только одолев их, можно достичь своей Итаки. Одолеть - не устранить физически, одолеть - значит найти себя. Стремление к поиску индивидуальности, своего пути, личного путешествия, собственной “Итаки” - вообще код современности. Разум, расчет, мысль - приметы нашей цивилизации, и сам Гомер сегодня предстает таким же. Новый миф творится на обломках мифа.