Габриэль Гарсия Маркес «Вдохновение приходит только во время работы»

Габриэль Гарсиа Маркес – не самый плодовитый писатель, полное собрание его сочинений умещается всего лишь в восемь томов. Но его произведениями зачитывается весь мир, пытаясь понять где реальность, а где вымысел, а каждая новая книга становилась событием как художественной, так и общественной жизни, ибо ему удавалось в своих произведениях поднимать темы, которые волнуют людей во всем мире, независимо от того, где они живут, и говорить об общечеловеческих проблемах так, чтобы сказанное затронуло души людей во всех уголках Земли. 

Габриэль Хосе де ла Конкордиа «Габо» Гарсиа Маркес – плод запретной романтической любви, возможно поэтому ни одно его произведение не обходится без любовной линии. 

Романтическая история любви его родителей началась в далеком колумбийском городке Аракатака, чье в основном безграмотное население насчитывало порядка 10000, где не было канализации и мощеных дорог. Габриэль Элихио Мартинес Гарсиа, телеграфист, будущий отец писателя, без памяти влюбился в дочь полковника Маркеса - Луису Сантьяга, которая отвечала ему взаимностью. Но ее родители сделали все возможное, чтобы помешать их чувству, ведь Элихио Гарсиа был бедняком, человека не их круга, полукровкой, незаконнорожденным и… самое ужасное, что он был сторонником Консервативной партии, против которой в Тысячедневной войне сражался полковник. 

Но, как напишет в одной из своих книг Габито «если вы встретите свою настоящую любовь, то она от вас никуда не денется — ни через неделю, ни через месяц, ни через год». 

После предложения руки и сердца, которое звучало следующим образом: «Послушайте, сеньорита Маркес, я всю ночь не спал, думая о том, что мне срочно нужно жениться. И женщина, живущая в моем сердце, — это вы. Никого другого я не люблю. Скажите, есть ли у вас ко мне возвышенные чувства? Но не считайте своим долгом непременно принять мое предложение, ибо я, это уж точно, не умираю от любви к вам. Я даю вам на размышление двадцать четыре часа» и согласия Луисы Сантьяго, которое она дала только после клятвы ее будущего мужа в вечной любви, влюбленным пришлось перенести разлуку в год (Луиса Сантьяга была отправлена к родственникам), множество скандалов и ссор, но в конце концов отец девушки уступил, хотя на свадьбу будущие бабушка и дедушка писателя не пришли.

Однако узнав о беременности дочери, родители настояли, чтобы она вернулась в отчий дом в Аракатаке (городок, который прославится под именем Мокондо) и где 6 марта 1927 года в 9 утра под шум грозы появился на свет Габриэль Гарсиа Маркес, автор таких разных произведений, как «Сто лет одиночества», «СССР: 22 400 000 квадратных километров без единой рекламы кока-колы!» и «Вспоминая моих грустных шлюх».

Самым главным человеком в жизни мальчика был дед Николас Маркес Мехиа. В его доме (большой деревянный дом с цементным полом – настоящий особняк по меркам Аракатаки), где все было пропитано прошлым, где было полно гостей и призраков, «маленький Наполеон» провел первые десять лет своей жизни (родители оставили своего первенца у бабушки и дедушки, а сами перебрались в Барранкилью). Этот дом, постоянно бередивший сознание Маркеса найдет отражение во всех книгах цикла про Аракатаку - Макондо, но особенно ярко его образ предстанет в романе «Сто лет одиночества», где все страшные и волнующие воспоминания маленького Маркеса оживут как чудесный мир Макондо. Много времени и сил Габриэлю Гарсиа отдавала бабушка - Транкилина Игуаран Котес де Маркес, маленькая энергичная, но нервная женщина, с беспокойными глазами, всегда на грани истерии и бесконечно суеверная. На ее хрупкие плечи были возложены все заботы о доме: «если задуматься, на самом деле домом заправляла моя бабушка, точнее, даже не она сама, а некие таинственные силы, с которыми она постоянно общалась и которые определяли, что можно, а что нельзя делать в тот или иной день. Она давала толкование своим снам и организовывала домашний быт в соответствии с тем, что можно и что нельзя есть. Наш дом был своего рода Римской империей, управляемой птицами, раскатами грома и прочими атмосферными сигналами, объяснявшими любую смену погоды, любые перемены в настроении. В сущности, нами манипулировали невидимые боги, хотя предположительно все они были истинными католиками». Мина (как звали бабушку родные) умерла слепой и потерявшей рассудок, но в ее памяти было невероятное количество сказок и преданий, которыми она делилась со своим самым старшим из 16 внуков. Впоследствии Маркес оставил воспоминания о бабушке: «Она обладала замечательным умением рассказывать самые невероятные вещи таким невозмутимым тоном, как будто только что видела это собственными глазами. Я глубоко убежден, что именно эта невозмутимость и богатство образов придавали ее рассказам такое правдоподобие. Создавая «Сто лет одиночества», я использовал метод моей бабушки». Этот метод, состоящий в сочетании точной детализации с эксцентрическими характерами и сверхъестественными событиями, описанными сухим фактографическим языком получит название «магического реализма» и будет широко применяться в произведениях Маркеса.

Но все-таки именно дед Николас оказал самое большое влияние на формирование личности будущего писателя. В последние годы своей жизни, ожидая от государства обещанной пенсии для ветеранов кровавой Тысячедневной войны, занимаясь ювелирным делом в своей мастерской и занимая пост казначея в муниципалитете Аракатаки, он также много времени проводил с обожаемым внуком – рассказывал ему о сражениях, военной жизни, походах и всячески развивал кругозор и любознательность Маркеса. Дед всюду брал Габито с собой и объяснял внуку абсолютно все, а если тот в чем-то все-таки сомневался, то дед подкреплял свои доводы дома определениями из словаря. Именно дед Николас вырвал маленького Габо из женского мира, наполненного суевериями и предрассудками и ввел его в мужской мир политики и истории: «я бы сказал, что общение с дедом было той самой пуповиной, которая связывала меня с реальностью до тех пор, пока мне не исполнилось восемь лет». Многое из тех приключений, в которые дед «впутывал» внука, нашли отражение в книгах Маркеса. Так, в один из жарких дней, Николас привел внука в американский магазин посмотреть на лед, в котором лежала мороженная рыба. Этот, казалось бы незначительный эпизод, навсегда останется в памяти писателя и выкристаллизуется в символический образ с самых первых строк романа «Сто лет одиночества»: «Я тронул его [лед] и будто обжегся. Мне нужно было написать про лед в первом предложении потому что в самом жарком городе на земле лед — это чудо. Не будь он обжигающим, книга не получилась бы. Сразу стало ясно, насколько там было жарко, и больше уж не было нужды это упоминать. Лед создал атмосферу».

Когда Габриэлю Гарсиа было 10 лет дед умер, но для писателя деда не стало еще два года назад, когда родной отец увез Маркеса в Синсе, к своей родне: «мне было восемь, когда он умер. С тех пор ничего значимого со мной не случалось. Сплошная обыденность», ведь отец никогда не стал по-настоящему родным, родственники отца всегда были чужими и Маркес без деда чувствовал себя сиротой. Весть о смерти деда застала Габриэля Гарсиа в Синсе, но тогда писатель не смог оценить всей полноты утраты, это понимание пришло к нему намного позднее, накатилось с удушающей пустотой. Для Габито это был конец света, весь мир рухнул, он был убит горем, которое даже не мог полностью осознать.

В 11 лет Габриэль Гарсиа Маркес покинет жаркую пыльную, но такую родную Аракатаку, чтобы продолжить свой жизненный путь в других городах – Барранкилье (где появились «Мои дурацкие фантазии» - смешные сатирические стихи о школьных товарищах и школьных правилах), Сукре, Сипакире, где он поступит в Национальный колледж для мальчиков и будет получать стипендию. Но поступление не принесло счастья, это было словно «выиграть в лотерею тигра» - школа была «каторгой», а «тот холодный город – сущее наказание». 

Но в школе преподавали замечательные учителя и существовала традиция – после уроков и домашнего задания мальчики шли в дортуар, где преподаватели читали Дюма, Манна, но первым, кого довелось услышать Маркесу в стенах школы был Марк Твен, что символично, ведь сам Гарсиа Маркес станет колумбийским Марком Твеном – певцом своей страны, выразителем национального чувства юмора, исследователем истории взаимоотношений провинции и центра.

Способность к литературному творчеству обнаружилась у Маркеса в старших классах – он начал писать стихи под псевдонимом Хавьер Гарсес, сонеты по просьбе ребят и любовную лирику по зову сердца, но позже он будет стыдиться своих первых произведений и даже отрицать, что является автором многих из них. Тогда же был написал рассказ «Навязчивый психоз» о девушке, превратившейся в бабочку и улетевшей навстречу необыкновенным приключениям, очень похожий на «Превращение» Франца Кафки, хотя знакомство с его творчеством произойдет лишь в стенах университета, в который Маркес поступит в 1947 году по настоянию родителей.

Габриэль Гарсиа Маркес стал студентом юридического факультета Национального университета в Боготе, городе, где по преданию находилась магическая страна Эльдорадо. Мать так подтолкнула разочаровавшегося в жизни и учебе Маркеса к этому шагу: «в конце концов, — проницательно заметила она, — это хорошая школа для будущего литератора, а люди говорят, ты мог бы стать хорошим писателем», и хотя Гарсиа Маркес в начале встретил это предложение в штыки: «если уж быть писателем, то одним из великих, а таких больше не делают», но потом послушался Луису Сантьяга, которая сумела стать ему очень близкой, несмотря на их разобщенность в начале жизненного пути Габито.

В стенах университета будущий писатель застал бурный 1948 год, когда был убит лидер либеральной партии Гайтана, начались уличные бои, переросшие в затяжную вооруженную борьбу, повлекшую за собой многотысячные людские жертвы. Университет закрыли, а Маркес переехал в Картахену, где надеялся продолжить обучение, но вскоре потерял интерес к занятиям и ушел из университета.

Знакомство с творчеством Франца Кафки состоялось благодаря приятелю, одолжившего Маркесу книгу с произведениями чешского писателя. Несомненно, что творчество Кафки раздвинуло грани воображения Маркеса и доказало ему, что даже самые невероятные вещи можно описывать сухим обыденным языком, словно простые всем известные факты. 

Сразу после прочтения первого предложения «Превращения» - «проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое», завороженный Гарсиа Маркес, как ему помнится, сказал себе: «Господи, именно так говорила и моя бабушка!». 

Сразу после этого Маркес увидел в себе настоящего зрелого писателя, способного предложить читателю нечто серьезное, и сел за работу над рассказом «Третье смирение». Рассказ глубоко личностный и чрезвычайно амбициозный, полный абсурда и пропитанный духом смерти. Затем был написан ряд произведений, среди которых была модернистская повесть «Палая листва», открывающая цикл произведений о знойном городке Макондо, жизнь которого складывается из происшествий, эпидемий и чудес. В этой повести автор изображал мир своего детства, но сочинение не получило лестной критики, напротив, Гильермо де Томме, местный критик, после прочтения повести посоветовал Маркесу оставить литературу. 

Но Габриэль Гарсиа был настойчив и уверенно шел к своей мечте – стать великим писателем, таким как Данте или Сервантес.

С 1950 по 1954 писатель жил в Барранкилье, где работал репортером в газете и ежедневно освещал местные новости. Эти годы сыграли значительную роль в становлении писательского мастерства. Именно здесь, в Барранкилье, у писателя появились друзья, любовь и преданность к которым он пронес через всю жизнь. Их было четверо – трое молодых журналистов и четвертый, глава и наставник, старый каталонец, скептик и владелец книжной лавки Рамон Виньес. Он же был основателем «Барранкильянского общества». С вечера до утра они сидели в кафе и спорили обо всем на свете. Рамон Виньес, человек невероятно начитанный, с тонким чувством юмора, поддерживал молодых литераторов, вселял в них веру в себя, содействовал сплоченности интеллектуалов Барранкильи и неоднократно говорил, что «если б Фолкнер жил в Барранкилье, он сидел бы за этим столом». В это нелегкое, но важное для писателя время, Маркес снимал небольшую комнату под крышей четырехэтажного дома, где находили приют бродяги и проститутки. Свободная и разгульная атмосфера тех лет найдет отражение во многих произведениях, в том числе и в романе «Сто лет одиночества», а сам Маркес будет говорить, что был бесконечно счастлив в то время, хотя и не надеялся его пережить, но именно Барранкилья дала ему возможность стать писателем, «там проживало больше иммигрантов, чем в любом другом уголке Колумбии, — арабы, китайцы и так далее. Она была как Кордова в эпоху Средневековья. Открытый город, полный умных людей, которым плевать на то, что они умные». В богемном обществе, полном ярких индивидуальностей и повес, все любили читать и у многих были потрясающие библиотеки. Ночами, которые молодые люди проводили в борделях, в своих разговорах друзья Маркеса ссылались на ту или иную книгу, которую затем давали ему, и он садился за чтение, даже еще не протрезвев.

Влияние на творчество Гарсиа Маркеса оказали такие литераторы как Франц Кафка, Эрнест Хемингуэй, Джеймс Джойс и Вирджиния Вулф, которую он называл не иначе как «ядреная баба». Но любимым писателем Маркеса долгое время был американский литератор Уильям Фолкнер, «старик», книгами которого мальчик зачитывался еще с юношества, и которым затем стал подражать в своих литературных произведениях. Это увлечение сыграло с Гарсиа Маркесом злую шутку – ему понадобилось много времени и усилий, чтобы выйти из-под влияния литературы Фолкнера и создать свой индивидуальный стиль. Но именно творчество Уильяма Фолкнера натолкнуло Маркеса на идею о том, что надо писать о своей родной земле, такой знакомой и горячо любимой, и именно тема Родины, впоследствии, сделала Маркеса всемирно известным писателем.  Для писателя малой Родиной был небольшой кусочек земли в бассейне реки Магдалены, и именно этот край стал местом действия многих произведений Маркеса. Литератор не просто описывал эту местность, но и населил её героями, которые переходят из книги в книгу, тем самым создавая непрерывный цикл повествования.

В 1954 году Габриэль Гарсиа становится сотрудником столичной колумбийской газеты «Эль Эспектадор», где пишет небольшие рецензии на фильмы и статьи о культуре. Именно в этой газете впервые, в 1947 году, был опубликован рассказ «Третье смирение», а затем другие произведения, именно здесь Маркес услышал похвалу «в Габриэле Гарсиа Маркесе мы наблюдаем рождение нового замечательного писателя», которая окрылила его. Здесь впервые у писателя появились свободные деньги (он стал зарабатывать 900 песо в месяц), и он смог позволить себе снять апартаменты. Жизнь бурлила – писатель разрывался между редакцией газеты, пансионом, где он жил и просмотром готических фильмов в кинотеатрах, исполняя свои обязанности писателя, кинокритика и ведущего репортера. Это не ему пришлось подстраиваться под безликий стиль газеты, но напротив, остальные сотрудники стали копировать его и подражать его импровизациям. С другой стороны, журналистика утомляла его, в Боготе он нигде не мог найти вдохновения, из его статей исчезла магия, и Маркес предложил ввести новую постоянную колонку о кино, ведя которую он смог бы на какое-то время уходить из менторской атмосферы редакции и скрываться в киногрезах. В это же время Гарсиа Маркес окунулся в политическую жизнь страны, его политическое мировоззрение быстро формировалось, что нашло отражение даже в рецензиях – своими оценками он «воспитывал» народ, учил его оценивать с позиций здравого смысла пустые коммерческие голливудские картины и отдавать предпочтение европейскому кино. В этот период в стране правил террор: власть хотела установить диктатуру, а отчаявшийся народ решил прибегнуть к оружию. Происходившая ситуация волновала Маркеса, он не мог оставаться равнодушным, и мрачная, тревожная атмосфера Колумбии того времени, наполненная кровью и убийствами, найдет место в его последующих книгах.

Но уже в июне 1955 года Маркес отправляется в Европу. В те несколько месяцев, которые Габриэль Гарсиа провел в Риме, он занимался не только журналистикой, но и посещал режиссерские курсы Экспериментального кинематографического центра. После поехал в Париж, где его застали вести о закрытии газеты за либеральную направленность. Несмотря на то, что «Эль Эспектадор» выслал Маркесу деньги на обратный путь, тот решил остаться в Париже, снять небольшую комнату в Латинском квартале и начать писать роман «Недобрый час», а затем повесть «Полковнику никто не пишет», которая переделывалась автором девять раз, чтобы достичь эффекта невероятной психологической глубины, сдержанной силы, емкости и лаконичности. Маркес добился нужного эффекта - повесть не имеет себе равных во всей латиноамериканской прозе. Оба этих произведения являются продолжением «Палой листвы» и также рассказывают о Макондо.

Следующие годы Гарсиа Маркеса были тяжелыми и наполненными самыми разнообразными событиями и впечатлениями. Будучи корреспондентом латиноамериканских газет Маркес посетил США, многие страны Европы, а также СССР, где присутствовал на московском фестивале молодежи и студентов (1957), воспоминания о котором были отражены в эссе «СССР: 22 400 000 квадратных километров без единой рекламы кока-колы!». Затем Маркес решил остаться жить в Венесуэле, где на его глазах рухнула диктатура. В 1961 году писатель находит приют в Мексике, иногда посещает Колумбию, а спустя 3 года подолгу живет в Испании. Все это время писатель обдумывал замысел романа «Сто лет одиночества», последнего из цикла о Макондо, а в 1965 году на Маркеса снизошло озарение: «роман предстал мне настолько готовым, что я, казалось, мог тут же начать диктовать машинистке первую главу». 

Работа над произведением началась немедленно – Гарсиа Маркес отказался от всех договоров, контрактов, продал автомобиль, и заперся в своем кабинете на 18 месяцев, возложив все заботы о доме, детях, пропитании на плечи супруги.  Сам Габриэль Гарсиа Маркес так вспоминал о тех временах: «…У меня была жена и двое маленьких сыновей. Я работал пиар-менеджером и редактировал киносценарии. Но чтобы написать книгу, нужно было отказаться от работы. Я заложил машину и отдал деньги Мерседес. Каждый день она так или иначе добывала мне бумагу, сигареты, и все, что необходимо для работы. Когда книга была кончена, оказалось, что мы должны мяснику 5000 песо — огромные деньги. По округе пошел слух, что я пишу очень важную книгу, и все лавочники хотели принять участие. Чтобы послать текст издателю, необходимо было 160 песо, а оставалось только 80. Тогда я заложил миксер и фен Мерседес. Узнав об этом, она сказала: «Не хватало только, чтобы роман оказался плохим»». Воплотить роман в жизнь было нелегко, даже несмотря на созревший замысел. В 1967 году, в Буэнос-Айресе, книга была напечатана. 

Роман был воспринят с редким интересом, мгновенно переведен на все основные языки, а затем получил множество международных премий и завоевал всемирную популярность. 

Первый тираж в 8000 экземпляров был раскуплен за удивительно короткий срок, то же случилось с последующими изданиями, коих было более тридцати за пять лет. Только за первые три с половиной года в Латинской Америке тираж составил полмиллиона экземпляров. Интересно, что до этого уже было издано 5 произведений писателя, из которых было продано около пяти тысяч экземпляров. 

В 1975 году увидел свет еще один роман Гарсиа Маркеса – «Осень патриарха», который писатель считает своим высшим достижением: «Если говорить о литературных достоинствах, то самая значительная из моих книг, которая может спасти меня от забвения, — «Осень патриарха»... Это та книга, которую я всегда хотел написать и в которой, кстати говоря, я наиболее полно исповедовался». Но роман писался долго, с 1971 года, с множественными перерывами (один из перерывов был вызван болезнью, а затем смертью друга из «Барранкильянского общества»), и зачастую Маркес возвращался к работе с неохотой. После того, как книга была написана, Маркес выдерживал ее еще год неопубликованной, чтобы убедиться, что работа ему нравится. У писателя были сомнения по поводу качества романа – произведение чрезвычайно сложное, выдержавшее несколько редакций, в котором граничат поэтичность языка и уродство тематики. Многие критики отмечали, что совершенно непонятно о чем книга, но ясно одно – совершенно одинокий писатель написал роман о совершенно одиноком диктаторе.

В начале 1980-х, писатель прекратил свою «литературную забастовку» и вернулся к творчеству, в минуты которого он было по-настоящему счастлив. И если раньше литературный труд был для него манией, тягой, мучением, то теперь он стал получать от него удовольствие, и в его мыслях появилась новая идея нового произведения – о любви и примирении, которая воплотилась в романе «Любовь во время чумы».

Спустя два года, когда приближалась пора вручения Нобелевских премий, среди номинантов вновь, как и в прошлые годы, зазвучало имя Габриэля Гарсиа Маркеса. Но приблизительно за месяц Маркес жестко отозвался об израильском лидере Менахеме Бегине и о Нобелевском комитете, вручившему ему Премию мира, предложив назвать ее Премией смерти. Но все же в 1982 году Габриэль Гарсиа Маркес получил Нобелевскую премию по литературе. Несмотря на свои едкие высказывания, Маркес прилагал некоторые усилия к ее получению – отдыхал со шведским послом, посещал Стокгольм, где старался познакомиться с Артуром Лундквистом, шведским академиком и писателем, благодаря которому Нобелевские премии уже получили латиноамериканцы Мигель Анхель Астуриас и Пабло Неруда. С одной стороны Гарсиа Маркес ждал премии, но с другой понимал, что она сулит пожизненное заключение. 21 октября в 5-59 утра раздался телефонный звонок, и заместитель министра иностранных дел Швеции сообщил о присуждении премии. Эта новость подняла огромную шумиху, до этого не одно событие в жизни Габито не обсуждалось так громко, ведь это была победа не просто писателя, а человека, которого считали героем, которым восхищались на всем обособленном континенте. В своей речи на вручении премии Маркес произнес следующие слова, касательно ситуации в Южной Америке, которая не могла не волновать писателя: «Я осмеливаюсь полагать, что эта горькая реальность (а не одно лишь ее литературное отображение), обратила на себя в этом году внимание Шведской академии — не та реальность, что существует на бумаге, а та, в которой существуем мы и которая ежеминутно обрекает множество из нас на гибель, являя собой вместе с тем неиссякаемый, полный страдания и красоты источник творчества».

В 1989 году писателя настигла болезнь, которая принесла ему немало страданий – врачи обнаружили у Маркеса раковую опухоль в легких, что, возможно, стало следствием его пристрастия к курению – поглощенный работой, он мог выкурить по три пачки сигарет в день. Спустя несколько лет, в 1992 году, была проведена операция по удалению опухоли, которая, хотя и облегчила состояние писателя, но не спасла его – у Маркеса была обнаружена лимфома – еще одна форма рака, которая привела к двум сложнейшим операциям (они были проведены в США и Мексике) и длительному курсу лечения. Несмотря на то, что он всю жизнь боялся смерти, в решающий момент Маркес проявил себя несокрушимым борцом и выкарабкался из болезни, хотя она сделала его рассеянным и забывчивым.

Однако, несмотря на проблемы со здоровьем, в 2002 году была издана первая книга из запланированной биографической серии. Книга, ставшая бестселлером в испаноговорящем мире получила название «Жить, чтобы рассказать о жизни» и была написана в уже знакомом читателю стиле «магического реализма». Это произведение было самым длинным сочинением Маркеса, продолжающим тему примирения, главной темой которого является становление Маркеса как писателя. 

Надо отметить, что Гарсиа Маркес был одержим идеей мемуаров не из-за тщеславия, а из-за своей идеи о том, что мемуары – это самый действенный и самый лучший способ борьбы со своей славой и болью, это представление на суд читателя угодного автору варианта собственной жизни.

Пока позволяло состояние здоровья, Габриэль Гарсиа Маркес, политический и общественный деятель, журналист, писатель, увенчанный мировой славой, знаток психологии человеческой души, неимоверно чуткий и восприимчивый человек, старался проводить свою жизнь активно, поддерживать добрые дела, не запираться в своей старости, а напротив, создавать новые произведения, замыслы которых уже давно бродили в его голове. Он стал богатым человеком и чаще отказывался, чем соглашался давать тридцати минутные интервью за 50000 долларов. Но старость и болезнь брали свое. Гарсиа Маркес стал терять память, уже не мог появляться на многочисленных общественных мероприятиях, давать интервью, хотя держался до последнего.

Габриэль Гарсиа Маркес, Габито, «маленький Наполеон» скончался 17 апреля 2014 года в Мехико от почечной недостаточности. Его мать, будучи уже немолодой женщиной так скажет о своем сыне: «Габито родился старым. Уже в детстве он знал так много, что казался маленьким старичком. Мы так его и называли: маленький старичок», возможно эта особенность и позволила Маркесу стать новым Сервантесом.

Светлана Волкова