Предсказания Тютчева

Судьба расточала Тютчеву свои дары – комфортабельная жизнь за границей, возможность путешествовать по Европе и свободно читать любые книги, изысканное общество прекрасных женщин и умных мужчин, необременительные служебные обязанности, поэтическое творчество – все то, о чем большинство мечтает, но, даже прилагая усилия, мало кто имеет.

Именно судьба, стечение обстоятельств и покровительство высокопоставленных друзей и прекрасных женщин позволяло Тютчеву, несмотря на свою врожденную лень и пренебрежение правилами, реализовать свой талант поэта и политического провидца.

В первые годы своей карьеры Федор Иванович был вынужден за гроши переписывать дипломатические депеши. Он так возненавидел сам процесс писания, что впоследствии даже собственные стихи предпочитал надиктовывать. Работа на дипломатическом поприще была Тютчеву не интересна, а его должность не могла способствовать проявлению хоть каких-то способностей, кроме каллиграфических. Но когда у Тютчева появилась возможность наконец блеснуть своими дипломатическими способностями и продвинуться по службе, он провалил свою миссию, написав проект документа в большей степени представлявший собой поэтическую метафору, чем дипломатический материал.

Тютчев был ужасно не практичен. Его не интересовало ни собственное содержание, ни проблемы родового поместья, ни содержание своих дочерей, которые, не обладая приданным, могли остаться старыми девами. Тютчев существовал фактически за счет своих родителей, а впоследствии и за счет своей второй супруги. Неустойчивое финансовое положение сопровождало Тютчева большую часть жизни.

Не способствовали стабильности и его бесконечные светские интрижки, часть из которых перерастала в многолетние романы. Такая бурная светская жизнь также не способствовала ни устойчивому материальному положению, ни частности его личной жизни. Семейные драмы выплескивались наружу и перерастали в публичные скандалы.

Скандалами также сопровождалась и карьера Тютчева. Однажды, не получив формального согласия на отпуск, Федор Иванович фактически сбежал со своей дипломатической службы в отпуск, прихватив с собой шифровальные документы. Путешествия во время своего самовольного отпуска, Тютчев умудрился шифры потерять. За такие преступления грозила не просто отставка от должности, но и судебное разбирательство, итогом которого могла быть и дорога в Сибирь. Но Тютчев, благодаря своему бесконечному обаянию, не только не лишился своей службы, но и в итоге получил повышение. Такие затянувшиеся отпуска, в которых Тютчев мог задерживаться и на полгода, случались на протяжении всей его службы и всегда сходили ему с рук.

При этом надо сказать, что Тютчев прекрасно разбирался в политических делах и несомненно имел дипломатические способности. И хотя в большинстве случаев он оставался лишь сторонним наблюдателем, его мнение всегда было значимым. Его высказывания и прогнозы были иногда фантастическими, но они неизменно сбывались.

Открыто заявить о своих политических амбициях Тютчеву удалось лишь в 1843 году. В то время вышла книга Астольфа де Кюстина «Россия в 1839 году», которая была запрещена в России.  Маркиз де Кюстин, приехав в Россию чтобы убедиться в преимуществах самодержавной формы правления, был поражен чудовищным несоответствиям своих представлений окружающей действительности. «Нужно жить в этой пустыне без покоя, в этой тюрьме без отдыха, которая именуется Россией, чтобы почувствовать всю свободу, предоставленную народам в других странах Европы», – писал автор в своей книге.

С этой истиной никто и не собирался спорить. «Господин Кюстин только сформулировал те понятия, которые все давно о нас имеют и которые мы сами о себе знаем», – говорил о книге граф Бенкендорф, фактически второе лицо в государстве. Но признавая несомненные достоинства книги и Бенкендорф, и Тютчев вынуждены были публично оспаривать эти неприятные истины.

Так Тютчев высказал идею о необходимости начать «партизанскую войну в тылах европейской печати». Войну эту естественно должен был возглавить сам поэт, получив, таким образом, повышение, материальные блага и беспрепятственную возможность путешествовать по Европе. Но попытка осуществить свои планы и найти публицистов, готовых к сотрудничеству с Тютчевым, не удалась. В те годы еще не было журналистов, готовых писать заказные статьи в пользу иностранного государства.

Через год Тютчев предпринимает еще одну попытку и обращается к императору с сообщением о необходимости ведения идеологической войны через западную прессу. На этот раз события были связаны с политикой Российской империи на Востоке. Он говорит о том, что лицемерный Запад и католическая церковь рассматривают турецкую империю как добычу, и Россия должна защитить своих братьев, связанных с империей историческими узами и не дать подчинить их западному господству.

«Запад враждебен к нам, если он глядит на нас недобро <….> он чаще всего сомневается в том, что могущество наше одушевлено собственной нравственной жизнью, собственной жизнью исторической», – писал Тютчев в письме к Николаю I. К сожалению, письмо не имело каких-либо практических последствий. Старания Тютчева были отмечены деньгами и новой должностью чиновника особых поручений в Министерстве иностранных дел. Новая работа не требовала каждодневного присутствия и не была связана с какими-то конкретными обязанностями. Для Тютчева это было идеальным местом службы, но материального благополучия оно по-прежнему не сулило.

Полученная должность позволяла Тютчеву удовлетворять свою потребность в политических новостях. Неограниченное пользование западной прессой позволяло Федору Ивановичу не только хорошо ориентироваться в политических течениях запада, но и делать вполне достоверные предсказания. Революционная ситуация в Европе (1848-1849) подтолкнула Тютчева к написанию публицистической статьи «Россия и Революция», которая произвела на Западе настоящую сенсацию. До сих пор считалось, что ход истории происходит исключительно за счет западных событий и Россия не оказывает на мировые процессы никакого влияния.

Федор Иванович оспаривал это утверждение и предрекал конец европоцентризму и выход на историческую арену Российской империи. По мнению Тютчева, Европа с их революциями  не может стать объединяющим началом, поэтому Россия с ее консервативными взглядами должна обуздать эту революцию и создать «Великую Греко-Российскую Восточную Державу». Таким образом, Тютчев предрекал победоносную войну с Западной Европой. Конечно, исторические реалии отложили свой отпечаток на эту утопию и трагедия Крымской войны (1853-1956) показала несостоятельность Российской империи воплотить в жизнь эту идею.

Именно в эти годы Тютчев пишет строки, остающиеся актуальными и в наши дни: «Пятнадцать лет я постоянно предчувствовал эту страшную катастрофу, – к ней неизбежно должны были привести вся эта глупость и все это недомыслие. Понимают ли что сбились с пути, ибо завязли. Но где началось отклонение? С каких пор? Как вернуться на правильный путь? И где он, каков он, этот правильный путь, – вот, конечно, чего эти люди не в силах угождать. …Тот род цивилизации, который привили этой несчастной стране, роковым образом привел к двум последствиям: извращению инстинктов и притуплению или уничтожению рассудка».

О действиях императора Николай I в критический для России момент истории, Тютчев писал: «Для того, чтобы создать такое безвыходное положение, нужна была чудовищная тупость этого злосчастного человека, который в течение своего тридцатилетнего царствования, находясь постоянно в самых выгодных условиях, ничем не воспользовался и все упустил, умудрившись завязать борьбу при самых невозможных обстоятельствах <…> его ошибка была роковым последствием совершенно ложного направления, данного задолго до него судьбам России, – и именно потому, что это отклонение началось в столь отдаленном прошлом и теперь так глубоко, я и полагаю, что возвращение на верный путь будет сопряжено с долгими и весьма жестокими испытаниями».

В 1855 году умирает Николай I, и Тютчев вводит понятие «оттепель», надолго пережившее своего создателя. Работая в те годы в департаменте цензуры, Тютчев пишет новому императору записку, касающуюся его должностных обязанностей: «Нам было жестоко доказано, что нельзя налагать на умы безусловное и слишком продолжительное стеснение и гнет…Нужно ли в сотый раз повторять следующее столь очевидное положение: что в наше время везде, где свобода прений не существует в довольно обширных размерах, ничто не возможно, решительно ничто в нравственном и умственном смысле». Цензура в стране вообще была бессмысленна, так как всю иностранную литературу можно было приобрести, несмотря на высокие цены. Тем не менее, смягчение цензуры все же произошло, хоть и не в полной мере.

Спустя восемь лет, в 1963 году, в Царстве Польском вспыхнуло восстание, подавление которого заняло почти полтора года. Западная Европа сочувствовала восставшим полякам, а Тютчев, испытывая чувство тревоги за территориальную целостность России, снова опасается войны с коалицией западноевропейских держав, но еще большую тревогу у поэта вызывает отсутствие хоть какой-то единой идеи. «Мы говорим о владычестве России и православия. Эти идеи для нас, а не для поляков, и мы сами употребляем их названия не искренно. Это не идея, а аномалия. Нужна идея, которую мог бы усвоить хоть один поляк». В течение этого сложного периода, Тютчев пытается через личный контакт с западными издателями повлиять на бескровность решения этого вопроса, так как после поражения в Крымской войне Россия нового столкновения просто не выдержит.

В 1870 году после начала Франко-прусской войны, Тютчев пророчит скорый конец Франции – страна станет жертвой прогнившей современной цивилизации. Франция заслужила свое падение «глубоким внутренним разложением нравственно чувства». Но в то же время, поражение Франции приведет к объединению Германии и созданию мощного государства, угрожающего России. История подтвердила справедливость этих слов.

Однако не только внешние обстоятельства представляли угрозу для России. Первое же покушение на Александра II привело к ужесточению внутренней политики, а судебные процессы показали, что власть по-прежнему не имеет ни определенных национальных идей, ни устойчивых нравственных или политических убеждений. Революционный подъем в России был для Тютчева очевиден.

До конца своей жизни Тютчев оставался сторонником идеи возрождения восточных славян и их объединения под эгидой России. Его политические высказывания всегда находили отклик и поддержку среди большой части просвещенного дворянства. Их отмечали своим вниманием императоры, но каких-либо реальных последствий они не имели. Может быть, поэтому Федор Иванович Тютчев в большей степени известен нам сегодня как великий поэт, а не выдающийся дипломат. С его поэтическим талантом спорить гораздо сложнее.

Анна Иванова