Романтика во время коммунизма. Константин Паустовский

Константин Георгиевич Паустовский – человек удивительной внутренней стойкости. Главное достижение его жизни – способность пройти через сталинский режим, затем хрущевский и сохранить человеческое достоинство. На его счету нет ни одного доноса, подписи под гневным обличительным письмом, ни одной статьи, выполненной по заказу государственных органов. Этот удивительный писатель исхитрился прожить кристально честную, достойную жизнь, в атмосфере тотального лицемерия и огульного предательства. 

Он работал в газете «Правда» в те времена, когда авторы состязались в умении изощренного вранья и клеветничества. Даже здесь Паустовскому удалось воздержаться от хулительных эскапад в адрес своих же товарищей. От государственных дрязг его спасала русская природа, - абсолютно аполитичная тема, ставшая главной мелодией его творчества. Несмотря на то, что Паустовский родился и умер в Москве, свое детство он провел на Украине. Именно здесь он научился слушать природу, тончайшие оттенки ветров, опавших осенних листьев, намокшей под дождем травы. 

Паустовский пережил три тяжелых войны, ранение, потерю двух родных братьев в Первой мировой войне, но, кажется, чем больше он смотрел на ужасы человеческой бойни, тем больше все его существо устремлялось к природе, к постижению ее простой и пронзительной красоты. Он убегал не только от войны, но еще от бесконечного круговорота смены государств, политических режимов, свержений, революций, клятв верности, крови невинных людей и расстрелов полковых командиров. Неизведанные страны – новая музыка для самого сентиментального поэта советской эпохи. 

Результатом этого бегства стало обширное путешествие по городам России, а также Европы. Он побывал в Италии, Франции, Турции, Голландии, Швеции. Изъездив полмира, человек, давший голос красоте необъятных российских широт, мог утвердиться только в одном мнении: 

Я не променяю Среднюю Россию на самые прославленные и потрясающие красоты земного шара… Всю нарядность Неаполитанского залива с его пиршеством красок я отдам за мокрый от дождя ивовый куст на песчаном берегу Оки или за извилистую речонку Таруску - на ее скромных берегах я теперь часто и подолгу живу. 

В 1990-х годах, когда Россия злопамятно и с презрением отвергала культурное наследие Советского Союза, под горячую руку попали многие ученые, писатели, художники, чье творчество целиком состояло из официальной идеологической пропаганды, преклонения перед рабочим классом и ярой ненависти к проклятым буржуям. Иногда в компанию к безоглядно сверженным идолам попадали люди, совершенно этого не заслуживающие. К таким людям относится Паустовский. 

Возможно, кто-то вспомнит имя Паустовского из уроков внеклассного чтения в начальных классах, кто-то из сочинений-изложений на уроках русского языка в школе, но и, пожалуй, все. У этого писателя нет экзистенциально-иносказательных притч о смысле жизни или увлекательных детективных историй, которые можно было бы читать по дороге на работу. 

Но в каждом из нас, в ком-то глубже и глуше, в ком-то живее и отзывчивее, живет Паустовский, когда среди суеты индустриально-офисной жизни внезапно, будто вспомнив что-то давно позабытое, вскидываешь взгляд вверх, к небу, зачарованный красотой высвеченных закатными лучами облаков, когда захватывает дыхание от взмывающей ввысь стаи всполошенных птиц, когда замирает сердце от веточки свежей пушистой сирени под окном и ее медово-тягучего аромата. 

Читать Паустовского – как пить холодную родниковую воду в знойный летний день, как наблюдать за течением прозрачного ручья, на дне которого видны форма и цвет каждого камня. Его книги не просто актуальны, они жизненно необходимы урбанистическим душам, пропыленным выхлопными газами большого города.    

Я пишу все это осенней ночью. Осени за окном не видно, она залита тьмой. Но стоит выйти на крыльцо, как осень окружит тебя и начнет настойчиво дышать в лицо холодноватою свежестью своих загадочных черных пространств, горьким запахом первого тонкого льда, сковавшего к ночи неподвижные воды, начнет перешептываться с последней листвой, облетающей непрерывно и днем и ночью. И блеснет неожиданным светом звезды, прорвавшейся сквозь волнистые ночные туманы.

К. Паустовский. Наедине с осенью.

Анна Иоки