Железо и люди Пера Лагерквиста

 Просто ненадолго стемнело, от того что он умер

(Пер Лагерквист)

В списке книжных покупок значилось два автора: Говард Лавкрафт и Пер Лагерквист. В книжном магазине повсеместно известной сети, на вопрос о Лавкрафте, консультант улыбаясь переспросила: «Варкрафт?». И если книги за авторством «мастера ужаса» не были в дефиците, то чтобы найти Лагерквиста пришлось постараться. На обложке сборника коротких романов и рассказов нобелевского лауреата была изображена часть картины Иеронима Босха «Христос, несущий крест» - наверное, самая удачная иллюстрация к роману «Варавва».

Шедевр шведской литературы, с библейским сюжетом в основе, о необходимости веры и силе духа, некогда произвёл фурор. «За художественную силу и абсолютную независимость суждений писателя, который пытался в своем творчестве найти ответы на вечные вопросы, стоящие перед человечеством» - было объявлено на церемонии вручения Нобелевской премии. Лагерквист не был особенно многословен, зачитал отрывок из неопубликованного произведения тридцатилетней давности «Миф человечества» и ушёл. 

Истоки буквально «апокрифического» творчества Пера Лагерквиста происходили из детства. Он был выходцем из лютеранской семьи, где главной книгой считалась Библия, а чтение иной литературы отсутствовало за ненадобностью. Но это не помешало ему прочесть «Происхождение видов» Чарлза Дарвина, предтечу экспрессионизма Августа Стриндберга и другие книги, противоречащие привычным религиозным догматам и устоям. Страх смерти и болезнь сделали Пера замкнутым, частые попытки найти ответы на неразрешимые вопросы склонили его к мистицизму. 

Первая мировая война наложила отпечаток «мировой скорби» на всю Европу, волна социал-демократических революций укрепила веру сторонников идеи о создании идеального общества, где все равны. Лагерквист резко и эмоционально отреагировал на войну в своих пьесах «Трудный миг», в манере свойственной таким мастерами абсурда как Альбер Камю и Франц Кафка. Отчуждённость героев пьес, вызванная стремлением осознать происходящее явное проявление экзистенциализма.

Однако экзистенциалисты отрицали Бога, вторя Ницше  и утверждая, что «Бог умер». Подобная позиция в корне противоречила убеждениям Лагерквиста, которые начиная с 20-х годов крепнут. В этот период, обращаясь к жанру рассказа и повести, он создаёт маленькое произведение «Лифт спускался в Преисподнюю». Банкир и его любовница попадают в лифт, который привозит их в полностью «модернизированный» ад, где «остались только душевные муки». Поколение, пережившее самую страшную войну в истории, можно заставить страдать исключительно истязая морально. 

В 30-40-е годы Лагерквист переживает новый виток жизни, где посещает Святую Землю с одной стороны, лицезреет приход Гитлера к власти и начало второй мировой войны - с другой. Всё это воплощается в огромный пласт творчества: «Карлик», «Палач», «Человек без души», «Диковинная страна», «Военный поход малышей»… Тревога и ужас, головокружение от происходящего формируют новую личность писателя – отошедшего от экспрессионизма и вплотную подошедшего к реализму. В полную силу, свой авторский потенциал Лагерквист раскроет в послевоенный период, обратившись к идейной силе мифа. 

Обратившись к религиозным сюжетам как основе, создав псевдоисторический сюжет позднеантичного и раннехристианского периода, Лагерквист опускает их с позиции мифа-сказки до уровня жизни, представляет нам героев настоящими людьми: алчущими и ищущими, боящимися и борющимися, отчаявшимися и потерянными. Все последующие произведения Пера Лагерквиста связаны между собой темой любви, компенсирующей пустоту и хаос. Он считал себя религиозным атеистом, «проповедуя» не Бога, но важность обретения Бога как всеобъемлющее воплощение мира и любви.

Александра Пешкова