Где начинается Родина («Kitoboy», реж. Филипп Юрьев)
Если когда-нибудь Вы надумаете сбежать из России в Америку, то имейте в виду: в самом узком месте Берингова пролива ширина океана между двумя державами составляет всего-навсего 86 километров. Во всём остальном Чукотка максимально далека от Америки, но оттуда до неё подать рукой. И пусть в это сложно поверить, но это факт. Примерно такой же далёкой и сказочной страной мечты, «где самые красивые девки, гигантские небоскрёбы и макдональдсы на каждом углу», представляется Америка двум главным героям «Китобоя» – живущим на Чукотке Лёшке (впервые оказавшийся на экране Владимир Онохов) и Коляну (ещё один дебютант Владимир Любимцев). А жизнь у чукотских подростков ох как нелегка. В посёлке то и дело вырубает электричество, проведённый совсем недавно интернет не то, чтобы летает, да и вообще – здесь, на краю света, вся техника выходит из строя, и её постоянно нужно чинить. Чуть ли не единственное занятие мужчин любого возраста – китовый промысел, и после каждой такой охоты Лёшка развозит китовое мясо на тележке, чтобы каждый в деревне взял себе из кастрюли сколько положено. Живёт он вместе с очень старым дедом, который всё никак не умрет, хотя уже давно собирается. И всё бы ничего, да вот только девушек и женщин в округе очень мало. Вообще считай нет. А как без них? Так что главным развлечением охотников с появлением интернета становится коллективный просмотр интимных видео. А что делать? Жить-то надо.
На подобных контрастах – жестокого и смешного, странного и привычного – и выстроен весь «Kitoboy», одно название которого уже – непереводимый парадокс. А вот завязка сюжета, напротив, предельно проста и понятна: парень теряет душевный покой из-за далёкой и недоступной девушки с экрана ноутбука (в этой безмолвной роли – Кристина Асмус под кодовым именем HollySweet999, после «Текста», похоже, ставшая новым секс-символом российского кино) и решает во чтобы то ни стало добраться до своей виртуальной мечты. Но по ходу действия эта простейшая фабула обрастает всё новыми и новыми деталями и в итоге из бытовой зарисовки превращается во что-то вроде мифологической картины целого мира. Этот мир, мир Чукотки, до сих пор как следует не открытый российским кино, живёт по своим законам и, как и любое замкнутое небольшое сообщество, крайне неохотно пускает к себе чужаков. Однако Юрьеву повезло – и по образцу кинематографического первопроходца Вернера Херцога, ему удалось найти контакт с местными жителями и провести очень непростые съёмки при поддержке настоящей общины охотников на морского зверя. А многие из них затем появились на экране в роли самих себя.
Отсюда в «Китобое» и возникает ощущение художественной правды, именно поэтому зазора между документальным и придуманным в кадре почти не видно. Вот реально существующий посёлок Лорино, где шли съёмки, показанный как есть: без приукрашивания, но и без сгущения красок. Вот сцены охоты на кита – а вот уже из его гигантской окровавленной туши, лежащей прямо на берегу, каждый отрезает себе по куску. Да, каким бы удивительным это ни казалось со стороны, здесь тоже живут люди и живут они правда вот так. Никакого нагнетания экзистенциальной русской тоски, Юрьев – не Звягинцев и не Быков, да и Россией эти места можно назвать только условно. «Kitoboy» – совсем не социальная драма и не метафизическая притча, а самая настоящая сказка, в которой удаётся невозможное, и происходят чудесные и загадочные вещи. Кажется, пришедшему в кино из мира рекламы Юрьеву жизнь вообще видится в радостном свете, и это ощущение передаётся его героям. Передаться оно может и зрителю, ведь за кадром бодро поют свои приятные американские песни Джонни Кэш и Джули Круз (любое сходство с «Твин Пикс» случайно). Другой вопрос, что камерным сюжетом, географической конкретикой и общей атмосферой содержание «Китобоя», в общем-то и исчерпывается. Как в любой сказке, происходящее здесь лучше сразу просто принять на веру – и не искать строгой логики ни в поворотах сюжета, ни в поступках героя, ни в поведении камеры. Потому что кадр, например, легко может перевернуться вниз головой – это Лёшка с Коляном всего-навсего повисли на брусьях, зацепившись ногами, и в этот конкретный момент таким видят мир. Также неожиданно может оборваться вообще любой эпизод – и работающее на контрапункте музыкальное сопровождение ни с того ни с сего тоже может взять и затихнуть.
Символических штрихов в фильме Юрьева совсем немного – и всего вышеперечисленного не хватает для настоящей жанровой трансгрессии и создания у зрителя чувства новизны. Все достоинства и недостатки дебюта тут как на ладони, а по общему стилю он словно бы собран из проверенных блоков американского инди-кино. Однако неземные пейзажи вместе с наивным обаянием людей, которые в кадре ничего будто и не играют, а просто чем-то заняты, делают своё дело и располагают к себе. Если же пытаться описать «Китобоя» каким-то одним уже готовым термином, то лучше всего к нему подойдет слово “glocal” (т.е. «global» – глобальный + «local» – локальный) – ведь это такое кино, которое будет понятно в любой точке земного шара, одновременно предельно конкретное и абсолютно универсальное. И все его обаяние как раз, может, и состоит в точно найденном равновесии между этими двумя крайностями. Неслучайно на полпути между Америкой и Россией, на островах посередине Берингова пролива проходит международная линия перемены дат. Как говорит один из персонажей, вставший на пути у Лёшки, «там – вчера, там – завтра, там – прошлое, там – будущее». Слева смерть, справа жизнь. Одни крайности. Но ведь так мир устроен. Разве стоит из-за этого унывать?
«Kitoboy» – в кино с 8 октября.
Иван Цуркан |
Рекомендуем |
