И садится Солнце («Атлантика» реж. Мати Диоп)

«Но в мире есть иные области…»
Николай Гумилёв

На берегу океана возвышается огромная недостроенная башня-небоскрёб. Кроме неё на побережье нет ни одной вертикали, только плоские дома в несколько этажей, что плотно лепятся друг к другу. А на узких улицах – ничего, кроме мусора вперемешку с песком и пылью. И солёного влажного ветра прямиком с Атлантического океана.

Это Дакар, столица Сенегала – страны, о которой даже самый любознательный и эрудированный зритель, наверное, не слышал ничего, кроме того, что там проходит ралли «Париж-Дакар». Однако в этом году, после того как фильм «Атлантика» получил каннский Гран-при, название этой страны и имя режиссёра Мати Диоп стали известны как минимум тем, кто следит за современным кино. Награждение дебютного фильма темнокожей женщины-режиссёра из Сенегала в Каннах? Немыслимо! Но факт.

Стоит сразу отмести желание увидеть в этом решении каннского жюри дань гендерному равноправию или пресловутой политкорректности. Во-первых, для Мати Диоп, французской актрисы и племянницы самого известного сенегальского кинорежиссёра Джибрила Диопа Мамбети («Туки-Буки», 1973 и «Гиены», 1992), это всё-таки не совсем дебют. До «Атлантики» она сняла несколько короткометражек и один документальный фильм, так что прекрасно чувствует материю кино и умеет с ней работать. Идея «Атлантики», собственно, и выросла из её одноименного короткометражного фильма о нелегальных мигрантах, плывущих на лодке по океану. Во-вторых, картина создана в копродукции с Францией. И, в-третьих, это не просто какая-то этнографическая экзотика, а действительно первоклассное художественное кино, непривычное и загадочное.

Сюжет здесь развивается по своей, одному ему ведомой траектории, а городской фон становится важнейшим героем фильма. Действия и поведение персонажей подчинены иррациональной логике легенды, мифа или сказки. Легко было бы назвать происходящее на экране магическим реализмом, но этим фильм тоже не будет исчерпан. Точнее будет сказать, что «Атлантика» – это мультижанровое кино, на каждом своём отрезке мутирующее от одного жанра к другому. Очень интересно наблюдать, как по ходу действия социальная драма сменяется нуарным детективом, а затем превращается почти в мистический триллер, при этом оставаясь проникновенной и пронзительной историей любви.

Главная героиня этой истории – 17-летняя девушка по имени Ада. Она живёт вместе со своей семьей в доме в бедном районе Дакара, и вот-вот должна выйти замуж за молодого и глупого богача – карикатурного миллионера Омара. Нетрудно догадаться, что на самом деле она любит простого рабочего, которого зовут Сулейман, занятого на строительстве той самой огромной башни-небоскрёба на берегу. Но ему и другим рабочим уже несколько месяцев не платят зарплату, поэтому вместе с ещё несколькими друзьями он решает уплыть на лодке куда-то в Испанию в поисках лучшей жизни. Ада остаётся на берегу, одна наедине с морским горизонтом. Затем приходит известие, что все, кто был в той лодке, погибли. Но Ада не хочет верить в это и продолжает ждать возвращения своего возлюбленного. А в это время в городе со всеми, кого она знает, начинают происходить необъяснимые и пугающие события.

При кажущейся простоте и даже некоторой наивности сюжета при пересказе, «Атлантика» – сложносочинённое и многослойное произведение. И без того условная кинематографическая реальность у Мати Диоп раздваивается как зыбкое марево над бескрайним монотонным океаном, так что в определенный момент вообще перестаёшь понимать, где сон, а где явь. Это даёт право сказать, что «Атлантика» в какой-то мере подвергает зрительское сознание и воображение настоящему испытанию. А все элементы киноязыка от неровного ритма монтажных переходов до дрожащей камеры в руках Клер Матон («Портрет девушки в огне») вместе с тягучими и вибрирующими музыкальными электроаккордами Фатимы Аль-Кадири только усиливают и обостряют эту неопределённость. Тесная и душная во всех смыслах жизнь Ады, мир, где она вынуждена существовать, в финале раз и навсегда будут распахнуты настежь именно на берегу океана, с которым отныне она будет связана навеки. До этого момента ожидание того, что Сулейман всё-таки вернется, станет для неё единственным смыслом и целью, а мотив ожидания и будет держать сюжет в напряжении.

В разное время суток и при разном освещении океан меняет свой облик. Громадное оранжевое солнце медленно сползает за горизонт, уступая место тревожному облачному небу, на котором за пепельными облаками то вспыхивает, то исчезает луна. Прошлое смешивается с настоящим и будущим. Зеркала начинают отражать совсем не то, что видят, а то, что кажется. Огни прибрежной дискотеки заставят нас вместе с Адой поверить в существование иной реальности, создав иллюзию того, что граница между нашим миром и его отражением сейчас исчезнет на глазах.

Поэтический образный ряд фильма, чередующий сновидческие, почти абстрактные пейзажи неба и океана с предметной конкретикой создают причудливую атмосферу, в которую тебя постепенно затягивает всё глубже. Важно и то, что поэзия сверхъестественного рождается здесь только в смешении с обыкновенным и повседневным. При этом ритм картины как будто немного замедлен. И полуреальный Дакар, как и любой портовый город, предстаёт на экране некой точкой смешения культур, традиций и стилей. Сюжет, взятый из европейского фольклора, здесь удивительно органично сочетается с африканскими магическими верованиями, а недостроенный небоскрёб у бескрайнего океана кажется не чем иным, как Вавилонской башней.

В последнем кадре, пережив невероятный чувственный опыт, Ада, подобно Монике Бергмана, пристально посмотрит в камеру прямо на нас. За кадром зазвучит внутренний голос, который утвердит её новое «я» и скажет, что теперь она сама – хозяйка своей судьбы, и уже никогда не будет прежней. Теперь вся её жизнь принадлежит будущему. А мы, оставаясь всего лишь зрителями кинотеатра на другом конце земного шара, с волнением сможем разделить с ней это новое чувство. И поверить в то, что в нашем предсказуемом и понятном современном мире есть ещё такие страны, где люди до сих пор верят, что духи живут рядом с нами. А иногда и возвращаются с того света.

«Атлантика» – в кино с 28 ноября.

Иван Цуркан