В погоне за собой («Аффект», реж. Анейл Кария)

Джозеф (Бен Уишоу) всегда умел растворяться в толпе и вообще быть незаметным. Что и говорить: он живёт один в какой-то невнятной субурбии по раз и навсегда заведенному распорядку. Питается полуфабрикатами. Работает на самой неблагодарной работе в мире: в службе досмотра лондонского аэропорта Хитроу. Его жизнь лишена эмоций, значения, смысла. Его самого как бы и нет.

Камера будто случайно выхватывает его из потока людей. Каждый день — один к одному: рамка металлоискателя, выньте металлические предметы из карманов, расставьте руки и ноги, я сейчас вас осмотрю. Кто бы досмотрел самого Джозефа, кажется, он уже давно отчаянно в этом нуждается. А может быть, и нет. Мы, в сущности, ничего о нём толком не знаем. Главное то, что он чертовски устал. И уже после первых нескольких сцен станет ясно, что с ним явно не всё в порядке.

Чем больше будет раскручиваться пружина «Аффекта», тем сильнее Джозеф будет уходить в разнос, всё больше и больше становясь невменяемым. Он начнёт громко сглатывать и грызть предметы, надкусит стеклянный стакан, разрезав себе рот, и забрызгает родительскую квартиру кровью. Станет вести себя как неуправляемый подросток, вне всяких социальных норм приемлемого поведения. Сходу добьётся близости со своей коллегой Лили (Жасмин Джобсон), на которую давно засматривался. Будет обнюхивать даму в шубе в вагоне поезда у всех на глазах, без приглашения заходить перекусить на чужую свадьбу и распарывать внутренности кровати в гостиничном номере. А ещё ради покупки ТВ-кабеля отправится грабить банк с помощью листа бумаги и ручки. И ещё один. И ещё. И уже не сможет остановиться.

Состояние аффекта — это всегда бессознательная, физиологическая реакция, что-то сродни внезапной панической атаке на окружающий мир. Передать это на экране крайне сложно, но у полнометражного дебюта Анейла Кария (второе название — «Всплеск») получается ухватить самую суть, зафиксировать все стадии процесса выхода за рамки нормальности в отчаянной попытке сбежать от удушающей рутины. «Аффект» лишен сюжета как такового; это зарисовка, эскиз, фильм-состояние, апеллирующий к чисто физиологическим реакциям и ощущениям; что-то вроде недожаренного куска сырого фарша, и в этом одновременно его сила и слабость. Кария снимает кино от сердца, а не от ума, и его оператор Стюарт Бентли по большей части занят тем, что пытается поспеть за неуловимым Беном Уишоу. И трясущаяся, дёрганая ручная камера то и дело ловит безумный отблеск в его глазах; что-то неуловимое, звериное, непредсказуемое. А Уишоу в своём фирменном неврастеническом амплуа (см. «Лондонский шпион», «Парфюмер»), получивший за эту роль специальный приз на Сандэнсе, выдаёт невероятную актёрскую технику владения телом, мимикой, жестом. Джозеф — это один постоянно напряжённый комок нервов, и просто невозможно предсказать, что он выкинет в следующий момент.

Велик соблазн обозвать такого героя новым Тревисом Биклом или Артуром Флеком. Назвать его вылепленным из черт маленьких, отчаявшихся людей Гоголя и Достоевского — но здесь что-то иное. Джозеф — не живая метафора и не «тварь дрожащая». Вовсе не слепок состояния современного общества, а скорее моментальный снимок повышенной тревожности, запутанный клубок сразу из нескольких неврозов, фобий и затяжной депрессии. Ведь мы о нём действительно почти ничего не знаем, кроме того, что он не то чтобы ладит с родителями (эпизоды с празднованием дня Рождения — настоящая иллюстрация тотального отчуждения и непонимания, нечувствования друг друга в одной отдельно взятой семье). Герой Уишоу раскрывается постепенно, через каждое своё действие или реакцию, через выплески рваных эмоций. Через такие мелочи, как он пьёт или спит, как ходит по улице или избивает человека, а затем протягивает ему руку помощи. 

С самого начала ясно, что Джозеф зажат в тупике, и в один момент эта непрерывная гонка вдруг оборвётся. Почувствовав солёный вкус крови на губах, он решит, что освободился от условностей. Но вся штука в том, что свобода всегда где-то там, на улице, за углом, где уже слышен вой полицейских сирен, и всё это обман, и никакая не метафизика, а всего лишь песня из динамика случайных уличных танцоров-буддистов — и вроде бы совсем рядом, но всё равно за стеклом.

«Аффект» — смотрите в онлайн-кинотеатрах.

Иван Цуркан