Стефан Цвейг: мир во время войны

Стефан Цвейг раскрывал в своих сочинениях тягостные перипетии душевного мира людей, скрытого и глубоко потаённого. Человеческая жизнь в его преломлении – это череда непереносимых самопожертвований, личных трагедий и скорби по утраченным возможностям и недосягаемым желаниям.

Цвейг почти не видел света в своей жизни. Боль по миру, изничтожающему себя в войнах и распрях, гналась за ним, не давая ни минуты спокойствия. Человеку, избалованному прогрессом и цивилизацией, было невозможно постичь зверства первой и второй мировой войны. Мир распадался на части, люди убивали людей, сотнями, тысячами. Куда убежать, если почти вся планета находилась в состоянии войны?.. Цвейг бежит сначала в Англию, потом в Латинскую Америку, США, Бразилию – везде за ним следуют фотографии мертвых тел, изуродованных войной, новости из газет находили его даже в маленьком бразильском городке, где он пытался скрыться от помешательства «бедных зверей, называвшихся прежде людьми».

В своих посмертно опубликованных мемуарах «Вчерашний день» Цвейг бессильно признает, что человечество откатилось в своем развитии на уровень Средневековья. Все достижения разума и прогресса использовалась для того, чтобы уничтожить его результаты. Выхолощенный несбывшимися надеждами на счастливое процветание мира, пустой, психически сломленный, Цвейг пережил Первую мировую войну, но на вторую его душевных сил уже не хватило.

Философско-писательским осмыслением всеобщей смерти человечества он положил начало так называемому «потерянному поколению» молодых парней, которым по воле судьбы в самом начале жизненного пути пришлось своими руками стрелять в людей, смотреть, как насильственной смертью умирают родители, друзья детства, близкие товарищи. Отныне они больше не смогут вернуться к счастливой беззаботной юности. Одни, потому что навсегда останутся лежать в земле, другие, тоже мертвые, проживут еще какое-то время, каждый день нося в себе незабываемые ужасы пережитой войны.

В детстве и юности Цвейг был настоящим баловнем судьбы. Его родители были очень богаты, а издатели становились в очередь, чтобы напечатать его новеллы, которые, строго говоря, не отличались бессмертной гениальностью. Они были по-юношески пылки и грешили чрезмерной искусственностью и гиперболизацией человеческих чувств. Однако сам Рильке расточал ему свои похвалы, а Рихард Штраус слагал музыку к стихотворениям Цвейга. Удачное начало вселяло в него непоколебимую веру в неизбежное процветание человечества, разума, достижений прогресса, культурное объединение Европы, всеобщий мир и дружбу.

Цвейг верил в людей, даже когда описывал их низменные и порочные стороны в своих новеллах. Это кажется удивительным, даже парадоксальным и иногда не укладывается в голове. Самое известное произведение Цвейга – «Письмо незнакомки» - передает проникновенное описание безответной любви сначала маленькой девочки, проводившей дни напролет перед глазком двери, тихонько наблюдая за жизнью своего возлюбленного, затем молодой девушки, которая провела с ним три счастливых дня в качестве случайной знакомой, а потом прекрасной женщины, которую возлюбленный снова не узнает и теперь принимает за девушку легкого поведения, засовывая в ее манто деньги после ночи любви.

Получается, что джентльмен, строго говоря, не злодей, его нелюбовь неумышленна, а забывчивость случайна. А девушка, оказывается, продает себя деньги влюбленным в нее мужчинам, чтобы кормить ребенка и иметь средства на существование. Но и это обстоятельство не лишает читателя чувства неизбывной нежности к трогательной душе, необратимо любившей и необратимо погубленной.

Стефан Цвейг в произведениях отражал свои взгляды на людей и человечество. Он видел их пороки, их заблуждения и страдания, но он беззаветно любил это мир и верил в его будущее.

Когда началась первая мировая война, мало кто всерьез думал, что этот абсурд продлится долго. Цвейг приложил огромные усилия для того, чтобы вразумить людей, писал большое количество антивоенных текстов. В конце концов, война осталась позади, когда на ее смену пришел фашизм.

Для человека, всей душой верившего и жаждущего всеобщего транснационального гуманизма, это означало конец. Разочарование для Цвейга было сильным, идеалы, упования, надежды – втоптаны в пыль от солдатских ботинок.  Настолько, что  23 февраля 1942 в небольшом бразильском городе Петрополисе было совершено двойное самоубийство. Стефан Цвейг, находившийся на пике успеха и популярности, и его преданная жена Шарлотта, которая была младше мужа на 27 лет, приняли большую дозу снотворного.

Анна Иоки