Живопись Владимира Маковского

В середине XIX столетия в семье московского бухгалтера Егора Ивановича Маковского и талантливой немецкой певицы Любови Корнилиевны, урожденной Мёлленгауэр родился мальчик, которого назвали Владимиром. Он был младшим сыном в семье. 

Родители будущей династии влиятельных живописцев были весьма творчески одаренные люди. Отец Егор Иванович хоть и зарабатывал на жизнь чиновнической службой, страстно увлекался искусством, а особенно живописью и музыкой. Эта любовь передалась к нему от отца, интересовавшегося архитектурой и собравшего коллекцию лубков. Егор Иванович писал копии малых голландцев и портреты-миниатюры в технике сепии. 

Он был одним из учредителей «натурного класса» — кружка любителей искусства, собиравшихся для рисования с натуры. Со временем кружок разросся в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где впоследствии обучались и преподавали выдающиеся русские художники Нестеров, Архипов, Коровин, Серов, Левитан, Поленов, Саврасов… 

По воспоминаниям сыновей, именно Егор Иванович благодаря своему энтузиазму и эрудиции пробудил в них яркий интерес к живописи. Старший сын Константин Маковский писал: «Тем, что из меня вышло, я считаю обязанным себя не академии, не профессорам, а исключительно моему отцу».

Возможно, интерес к музыке породнил его с дочерью фабриканта музыкальных инструментов Мёлленгауэр «Cornelius v. Mollenhauer». Любовь Корнильевна имела славу не только одной из первых красавиц Москвы, но и блестящей оперной певицы. У нее было звонкое сопрано, она выступала на концертах, пела в домашнем кругу, давала частные уроки. С открытием консерватории Николай Рубинштейн пригласил ее в качестве преподавателя вокала.

Но карьера ее была недолгой, семейная жизнь увлекла, и как говорят, «одолели дети». Из семерых детей выжили только пять. Три брата и две дочери, среди которых четверо стали известными художниками, и чьи полотна до сих пор находятся в Третьяковской галерее.

Атмосфера в доме Маковских была творческой и шумной. Их дом, который с 1830 года слыл культурным центром, привлекал таких известных личностей, как Гоголь, Глинка, Брюллов, Щепкин. Посещал его известный художник Василий Тропинин, бывший крепостной, а в то время уже ставший академиком художественных искусств. Тропинин и стал первым преподавателем у Владимира Маковского. 

У молодого человека обнаружились исключительные способности в рисунке, а Тропинин помог окончательно утвердить его в желании посвятить свою жизнь искусству и поступить в Училище живописи, ваяния и зодчества.

Учился Владимир успешно, получая многочисленные награды, в 1866 году получил серебряную медаль и звание классного художника третьей степени за картину «Литературное чтение». По этой ранней работе уже вполне видно, что творчество мастера тяготеет к бытовому жанру.

Через три года, уже учась в Петербургской Академии Художеств, он получает золотую медаль и звание художника первой степени за картину «Крестьянские мальчики в ночном стерегут лошадей». На полотне изображены восемь детей — семь мальчиков и девочка в платке. Уютно устроившись на лугу, ребята внимают одному из рассказчиков, поза которого говорит о чем-то, что поразило его. 

Возможно, он рассказывает о каком-то недавно случившемся с ним происшествии, лица слушателей внимательно устремлены на центральную фигуру и выражают сочувствие, или даже местами напряжение, и, кажется, дети уже совсем забыли о пасущихся сзади лошадях.

В 1872 году Владимир Егорович становится участником товарищества передвижников. Его картины хорошо вписываются в идеологию передвижных выставок:  искусство теперь было доступно жителям провинции, а тематика быта, представленная у Маковского, находила живой отклик у зрителей.

В чем уникальность Владимира Маковского, что выделяет его среди современников и товарищей по направлению? Он был очень внимателен к деталям, в своих работах много внимания уделял мелочам. Настоящий художник определяется именно этой любовью к мелочам, а в бытовом жанре без нее картины смотрелись бы скучно и недостоверно. Только детали позволяют нам понимать характер происходящего на полотне, говорят о профессии, быте, эмоциях, положении в обществе и подразумевают колоссальное изучение костюмов и быта.

Не чужды ему были и в целом характерные для передвижников остросоциальные, революционные темы, сочувствие бедным людям и их сложной судьбе. Все это нашло отражение в «Посещение Бедных», где отчетливо читается контраст между посетителями- благотворителями и обитателями дома.

Получивши в семье начальное музыкальное образование, Маковский всю жизнь старался совершенствоваться в игре на скрипке, даже имел инструмент великого мастера Гварнери, которого у него не раз пытались перекупить, но художник трепетно относился к своим занятиям музыкой. Особенно это было заметно, когда у него вечерами собирались друзья-передвижники, и в атмосфере общего веселья они музицировали. И когда Григорий Григорьевич Мясоедов, с которым Маковский соперничал в музицировании, ошибался, Владимир Егорович говорил: «Ну, старику простительно… Он, конечно, глуховат, но и я не намного моложе его, но, пожалуйста, не забывайте, что я учусь только четвертый год…» На что обычно Мясоедов имел ответ: «Вы его не слушайте, он уже двадцать лет говорит, что учится четвертый год».

Музыкальная тема прослеживается в полотнах «Бродячие музыканты», «Шарманщик», «Шарманщик с девочкой». Вообще, Маковский любил перемещать одну и ту же фигуру в разных полотнах, на разных картинах у него изображен один и тот же мужчина с шарманкой, торговка платками и даже дети имеют сходство, что объединяет произведения в серии.

С 1894 года Маковский жил в Петербурге. В Москве в те годы обновлялся художественный язык, вовсю уже заявляли о себе мастера русского модерна, в живописи испытавшие влияние барбизонской школы, импрессионистов, вырабатывавшие свой собственный стиль. В этой стремительно менявшейся обстановке живопись Владимира Маковского казалась уже чем-то в достаточной степени академичным, скорее отвечавшим вкусам и ритму консервативного придворного Санкт-Петербурга.

В этом свете логичным выглядит согласие художника переехать в столицу и принять должность руководителя жанровой мастерской. В Петербурге его учениками стали впоследствии известные мастера Архипов, Чепцов, Кузнецов, здесь же он добился официального признания, получил титул статского советника, писал портрет вдовствующей императрицы Марии Федоровны. 

Маковский, во многих своих работах художник достаточно социальный, писавший на тему Кровавого воскресенья, высвечивавший темы неравенства и нищеты, между тем был вполне обласкан властями еще в эпоху царизма, не говоря уже о временах СССР — редкие учебники или альбомы по истории обходились без его жанровых репродукций. 

И если Валентин Серов, художник также вполне «придворный», писавший еще Александра III, в новейшее время и до самой смерти искал новые художественные приемы, уходя чуть ли не в фовизм, то Маковский оставался верен однажды выработанному стилю, создавшему в русском искусстве мощный фундамент для будущих художников эпохи соцреализма.

Елизавета Романова