Мир под призмой Джойса

Есть в мире писатели,  которые повлияли на сознание целого поколения, которые наложили свой отпечаток на литературное столетие. Джеймс Джойс действительно оставил отпечаток в судьбах литературных поколений. 

Он - классик и он же разрушитель классики с ее устоями. Благодаря его произведениям обязаны своим появлением новые литературные школы и направления ХХ века.  Несмотря на то, что этот писатель не был отмечен ни разу ни одной литературной наградой, он остается самой спорной и загадочной фигурой зарубежной литературы ХХ столетия. 

Библиографий по Джеймсу Джойсу насчитывается в мире не одну сотню и даже тысячу работ. Читатели и ученые пытаются разгадать загадки Джойса. Есть уже своя классика в жанре исследований и биографий, воспоминаний и бесед. Они подробно рассматривают все творчество писателя, как следование литературному образцу. Помимо этого, за рубежом выходят периодические издания, специализирующиеся на творчестве Джойса («James Joyce Broadsheet», «James Joyce Literary Supplement», «James Joyce Quarterly», «Joyce Studies Annual»). Эти журналы собирают тематические номера, подтверждающие, что об этом писателе можно говорить в связи с неограниченным количеством тем. Среди русскоязычных монографий выбор не так велик, основные работы по творчеству Джойса ориентированы в основном на роман «Улисс». Джойс - автор не для публичного чтения, он автор для индивидуального пользования и камерного восприятия. Читатель видит в его книгах что-то свое, личное в романе, и тем он ценен и интересен. 

Этот писатель стал волновать меня относительно недавно. Когда в 2012 году я впервые посмотрела спектакль «Улисс»  в мастерской Петра Фоменко. Трудный к прочтению роман, на сцене театра оказался для меня куда проще к восприятию. Мне стало интересно, что происходило у автора в голове, когда он писал весь  этот сумбур, когда записывал обрывки и кусочки впечатлений. Возможно, сам  «мистический гений» Джеймс Джойс смог бы ответить мне на мои вопросы.

Весна. Цюрих. Мне удалось встретиться на привокзальной улице города - Банкофштрассе и пообщаться с мистером Джеймсом Джойсом. Знаменитым ирландским поэтом и писателем, начала модернистского течения. Он любезно согласился рассказать мне о своем жизненном и творческом пути. В точно назначенное время, сверенное по швейцарским часам, передо мной появился невысокого роста пожилой мужчина в английском твидовом костюме,  коричневой шляпе и очках с очень толстыми стеклами. Он произвел на меня приятное впечатление, от него веяло спокойствием и уверенностью. Мы не спеша пошли по многолюдной улице, мимо витрин магазинов, обсуждая погоду дня. Спустя 7-10 минут мы присели в одном ничем не примечательном кафе, где мы заказали жареные бараньи почки, стаканчик бургундского и по бутерброду с итальянским сыром и разговорились. 

- Мистер Джойс, я очень рада встрече с вами. Расскажите, пожалуйста, где вы родились, о вашей семье, родителях?

- Я родился 2 февраля 1882 года в  Дублине, а точнее  в его южном районе  Ратгаре, в Ирландии. Мой отец - Джон Станислас Джойс, известный в Дублине человек, часто менял профессии, потому что дела у него шли не важно. И всей нашей большой семьей не один раз приходилось переезжать из одного района Дублина в другой. 

Мой отец  был душой компании, часто пел на вечеринках. Но вообще он был банкрот. Моя мать - Мэри Джейн Мари была ревностная  католичка и домохозяйкой. Она воспитывала 15 детей, из которых, к сожалению, выжили только 10. Я был вторым ребенком в семье. В ней безудержным и самоотверженным было терпение. 

Именно она оказала наибольшее влияние  на  формирование моей личности.

- Я знаю, что вы получили неплохое образование, а точнее вы учились в одной из лучших школ Ирландии - Клонгоуз Вуд. Как вы попали в нее, если ваш отец был банкротом? 

- Мой отец был банкротом не всегда, и пока у него были средства меня смогли устроить в закрытый пансион Клонгоуз Вуд, что в соседнем с Дублином графстве Килдер. Но, несмотря на мои таланты по многим предметам,  а особенно по литературе и языкам, через время моя семья не смогла оплачивать обучение, и меня, в 1893 году перевели в другую, казенную, школу. С тех пор наша жизнь стала деградировать. 

- Скажите, у вас была обида на отца, за то, что он не смог обеспечить достойную жизнь большой семье, в частности вам, вашей матери?  

-  Знаете… я никогда  не был безответным и слабым существом — ни в детстве, ни в юности, ни будучи уже взрослым человеком. Я всегда знал себе цену, но чувства доброты и сострадания мне хорошо знакомы. Мне было искренне жаль мать, ведь она стремилась хоть как-то кормить семью на те скудные средства, поэтому чувство горечи, презрения и ненависти к отцу росли и крепли не только у меня, но и у моих братьев и сестер. И, тем не менее, как я люблю говорить: «Сотни страниц, дюжины персонажей в моих книгах пришли от него».

- В какой момент вы начали понимать, что литература – это ваше призвание? С чего все началось? 

- Когда я поступил на учёбу в Дублинский Университет - он же Университетский колледж, в 1898-1902годах, в 1899 году я написал эссе о Генрихе Ибсене, о его творчестве. Он был моим любимым писателем! Потом была статья "Новая драма Ибсена", посвященная пьесе "Когда мы мертвые проснемся", она появилась в солидном лондонском журнале "Двухнедельное обозрение" А я вскоре получил благодарность и похвалы от самого Ибсена! (вместо гонорара). Среди моих ранних статей также —"Потворство толпе",  "Драма и жизнь", "Катилина". Позже, были переводы пьес Гауптмана, другие эссе…

- То есть практически сразу вы поняли, что будете писателем? 

- О, нет, что вы! После окончания Королевского университета я серьезно намеревается изучать медицину. Для чего в декабре 1902 года  я впервые отправляюсь на континент, в Париж. Но через время медицина перестает меня интересовать, и я частенько захаживаю в Национальную библиотеку, пишу там стихотворения,  короткую прозу, которую я  называл "Эпифаниями". Также я  готовил книжные обозрения для «Дублин Дэйли Экспресс». 

В период с 11 декабря 1902 — 19 ноября 1903, что я жил в Париже было напечатано 23 моих материала. Но 13 августа 1903 года  умерла моя мать. Я был вынужден вернуться в Дублин. Скончавшись, она лишала меня всего — и возможности поддержки, и возможности сражения. Наложившиеся проблемы, тревоги, переживания и неуверенность в будущем,  тяга к спиртному расцвела у меня буйным цветом.

- Задам вам личный вопрос… День встречи с вашей супругой – Норой, стал поистине бессмертным днем. Вы увековечили его в своем романе «Улисс». Чем так привлекла вас молодая девушка? 

- 10 июня 1904 года я  впервые повстречал  на улице Нору Барнакл, девушку из Галлуэя, где ее отец был запойным пекарем и их огромная семья жила в нищете. Она работала горничной в отеле «Файнс хотел». Нора Барнэкл, что и говорить, была роскошной дамой – лишь на такой и стоит жениться. Нора была очень, очень элегантной дамой. Я любил писать ей письма, не экономил на словах. Мой отец, когда  узнал, что я  встречаюсь с девушкой по фамилии Барнакл (barnacle по-английски — прилипала), заявил: "Она не оставит тебя никогда". Его слова оказались пророческими. Но эпатируя  официальную мораль, мы не спешили вступать  в церковный брак, официально его мы  заключили только спустя 27 лет (в 1931 г.) в Лондоне. И то, потому что настояла наша ночь Лючия. С Норой вместе мы уехали из Дублина.  Потому что ни один человек, у которого есть хоть капля собственного достоинства, не остается в Ирландии. Мы уехали сначала в Поле (Австро-Венгрия), а в следующем году переехали в Триест. (Италия), потом в Париж, а потом в Цюрих. 

- Это очень интересная история! А у вас есть дети? 

- Конечно! Я самый любящий и заботливый отец. 27 июля 1905 года у нас с Норой родился  сын Джорджио, а 26 июля 1907 года в городе Триест, в Италии - дочь Лючия. Крайне занимательная девочка первых лет. С детства увлекается балетом, Лючия начала заниматься им профессионально подростком. на нее обратила внимание сама балетная легенда - Айседора Дункан. А в 1932 году, 15 февраля — от сына у меня родился внук Стивен! 

- А что было с литературой, с вашей работой, господин Джойс? 

- Я очень много и плодотворно работал. Я писал лирические стихотворения, памфлеты, статьи для газет, рассказы, пьесы, романы. В 1906 году, переехав в Рим,  я устроился в банк клерком. Преподавал английский язык. В 1907 году я написал рассказ «Мертвые». Потом был напечатан мой сборник стихов « Камерная музыка».  2 февраля 1914 года — прямо в день моего рождения лондонский "Эгоист" начинает серийную публикацию романа "Портрет художника в юности". Не скрою, что содействовал моим публикациям американский поэт-модернист Эзра Паунд.  Случались и неприятные истории. У моих некоторых произведений была сложная судьба — цензурные истории случались одна за другой, ввергая меня  в отчаяние.  С 1909 по 1912 годы я безуспешно пытался устроить издание сборник рассказов "Дублинцы". Ирландское издательство Maunsel заключило контракт со мной на издание сборника рассказов, но издатель намеренно тянул время.

- В итоге, что же произошло с «Дублинцами»? Почему издатель так себя вел? 

-  Новая книга не привлекла внимания цензоров, возможно, потому, что они не смогли ее прочитать. Издатель испугался моей смелости и моей критики в этой книге и  счел  для  себя  за лучшее отказать мне, как молодому писателю. Он боялся давления общественного мнения, зачем ему издавать рассказы, которые назовут непатриотичными? Отпечатанный тираж был сожжен. В тот же день я потрясенный покинул Ирландию с намерением никогда более не возвращаться на родину. Конечно, многим позже в 1913 г., издатель Грант Ричардз, все-таки издает отдельную книгу тиражом 1250 копий. Но в целом они не могли печатать то,  чего не понимают, с критиками, которые не могли оценить мои книги с точки  зрения принятых  литературных  норм.

- А почему она «непатриотична»? Что вы этим сборником рассказов  хотели рассказать?

- В "Дублинцах" я  решил сказать всю правду о своей  стране,  какой бы  горькой  и жестокой  она ни  была. 

Мной была высказана резкая критика, которая  была направлена в адрес ирландской  политики, культуры,  религии. Моим намерением было  написать  главу из духовной истории моей  страны, и я выбрал местом  действия Дублин,  поскольку, с моей точки зрения, именно этот город является центром паралича. И знаете что? 

Не моя вина в том, что мои рассказы пропахли отравой, гнилыми водорослями и вонью отходов. Дайте ирландскому народу, как следует, вглядеться в собственное отражение в моем отполированном зеркале.

- Чем именно вам не нравится в ирландская политика, культура? 

-  Видите ли, мисс, мое детство и юность совпали со  сложным  периодом  в  истории Ирландии. Кумиром тогдашней ирландской  интеллигенции  был  Чарльз Стюарт Парнелл. Он выступала за предоставлении Ирландии широкой автономии (гомруль) в рамках Соединённого королевства Великобритании и Ирландии. А Ирландское Литературное  Возрождение, возможно,  сделало и немало  для  пробуждения   национального самосознания, но лично я  увидел  в нем только  навязчивый национализм. Я всегда считал, что для провинциальной  Ирландии  нужна  сильная  кровь  европейской культуры,   от   которой   сторонники   Ирландского   Возрождения   всячески отмежевывались, а не преданья и мифы "старины глубокой". Если Ирландии и суждено стать новой Ирландией, она должна стать, прежде всего, европейской страной. Знаете, как я уже однажды ответил в одном интервью на вопрос: «Какого вы мнения об ирландском национальном характере?»  - Самого отрицательного, я этот характер знаю по себе.

- На меня произвела неизгладимое впечатление ваша книга «Улисс». Книга обладает такой плотностью, что от нее трудно оторваться. Роман создавался на протяжении 7 лет и публиковался частями в американском журнале «Литл ревю» с 1918 по 1920 гг. Это книга, перевернувшая мировое и мое, в том числе, представление о литературе. Поведайте историю создания этого произведения.

-  Благодарю. Мне приятно. «Улисс» - мой второй (и наиболее известный) роман. Я начал его писать 1 марта 1914года. Это довольно объемная работа (в ней более 260 тысяч слов). Во время Первой мировой войны. Я потратил на написание "Улисса" по крайней мере 20000 часов.   Я описал в этой книге один день (с 8 утра до 2-х ночи) из жизни дублинского еврея Леопольда Блума и молодого писателя Стивена Дедала. День, в который происходят события книги, — 16 июня 1904 года. Действие книги происходит в  Дублине. Каждый эпизод происходит в определенном месте города, а место действия имеет подробное описание. Детали города, описанные в книге, настолько правдивы, что, если город исчезнет с лица земли, его можно будет восстановить по моей книге! Я хотел уместить в ней весь свой писательский и житейский опыт, — посредством всевозможных литературных приемов и жанров. Я знаю, что это произведение не больше, чем игра, в которую я играл, руководствуясь собственными правилами.

- Но, я позволю себе сделать замечание, что это произведение не для всех и не для каждого читателя. Я бы даже сказала для интеллектуалов. Так ли это?

- Да, пожалуй, это так. В замысле и технике я пытался изобразить землю, которая существовала до человека и, предположительно, будет существовать после него. «Улисс» привлекает продвинутых авангардистов — эзотеричностью и скандальностью. Возможно, что это такая фантастическая, очень сложная поэзия в прозе. 

В идеале, я бы хотел, чтобы «Улисс», и особенно мой следующий роман, «Поминки по Финнегану», заменили собой всю литературу, оторвали человека от всех его занятий и мыслей. Жаль, что публика ищет и находит мораль в моей книге, и еще хуже, что она воспринимает ее серьезно. Слово джентльмена, в ней нет ни одной серьезной строчки, мои герои — просто болтуны.

- «Улисс» - это латинский вариант имени "Одиссей", согласны ли вы с тем, что само заглавие романа указывает на ваш замысел? Вы хотели предпринять редчайшую в литературе попытку создания эпоса, подобного гомеровской "Одиссее"?

- Конечно, моими образцами были  и Гомер, и Данте, и Шекспир. С ними я вступаю в творческое соревнование, но, разумеется, современным эпосом может быть только жанр, доминирующий в современной литературе, — роман.  Я взял из "Одиссеи" общую схему — "план", в архитектурном смысле, или, может быть, точней, способ, каким развертывается рассказ. И я следовал ему в точности. "Улисс" связан с "Одиссеей" Гомера. Каждый из его 18 эпизодов связан с определенным эпизодом из "Одиссеи". Связь также выражается в сюжетной, тематической или смысловой параллели, и в том, что для большинства персонажей романа имеются прототипы в поэме Гомера: Блум - Одиссей, Стивен - Телемак, Молли Блум - Пенелопа и так далее. Но если сравнивать дальше, то возникнут «вопиющие» несоответствия. "Одиссея" Гомера развернута в пространстве и времени, Одиссей "странствовал долго", а в романе «Улисс» герои - обыкновенные люди, целый день блуждающие по Дублину и не совершающие ничего героического. Пенелопа - символ женской верности; Молли Блум то и дело наставляет мужу рога. Ну, и совсем очевидное несовпадение - "Одиссеи" и "Улисса"  состоит в том, что Одиссей - грек, Блум - еврей. В общем, если все сказать сразу, я потеряю свое бессмертие. Я вставил сюда столько головоломок и загадок, что профессора будут над ними целые столетия ломать головы, — и это единственный способ обеспечить себе бессмертие.

- Я слышала, что судебный процесс, связанный с публикацией романа, вызвал скандал и  получил широкое освещение в прессе. Скандальный успех, сделал 

его  не меньшей достопримечательностью города, чем Эйфелева башня или  собор

Парижской  богоматери.

- Да. В марте 1918 — августе 1920 —публикация "Улисса" в американском журнале "Литл ревю", его  можно было приобрести в книжных магазинах Нью-Йорка, заканчивается судебным процессом, возбужденным обществом "блюстителей нравов" по обвинению в непристойности. Издания романа конфисковывались и уничтожались. До запрета романа в США (1921) в журнале успели напечатать 14 эпизодов.  Редакторов Маргарет Андерсон и Джейн Хип, признанные виновными в распространении порнографии, были  штрафованы. 

Издатель Самюэль Рот несколько раз незаконно публиковал произведения в своем журнале "Два мира". В 1925 году он незаконно напечатал несколько глав моей новой работы, а в течение 1926-1927 гг. в журнале ежемесячно перепечатывались главы "Улисса". Это были пиратские выпуски с искаженным текстом. В результате подобной практики, появилось "Международное письмо-протест", подписанное 167 писателями со всего мира. Там были  подписи: Альберта Эйнштейна, Метерлинк, Бенедетто Кроче, Пиранделло, Мережковский, Валери, Гофмансталь...— список вполне бы мог войти в сам роман. Этот документ был напечатан в журнале «Transition». 

И мне удалось добиться запрета деятельности издателя, но принятые меры не оказались эффективными. 

Несмотря на запрет в США, "Улисс" провозился в страну контрабандным путем. Таможенные службы США задержали экземпляр романа, посланный Джойсом в издательский дом Random House. С этого момента издательство, вознамерившееся напечатать книгу в США, вступило в борьбу за легализацию "Улисса". Один из учредителей издательства Random House Беннет Серф, инициировал судебное разбирательство. Судебный процесс закончился в начале декабря 1933 года аннулированием запрета "Улисса" в США. Судья Джон Вулси 6 декабря объявил, что книга не является порнографической. В 1936 "Улисс" был разрешен в Великобритании. 

В октябре книга была напечатана тиражом в 1000 экземпляром издательством The Bodley Head.

- А вы может приоткрыть завесу тайны, открыть секрет своим читателям, о чем же будет  ваша последняя работа «Поминки по Финнегану», кто герои книги и когда она выйдет в свет?

- Истинные герои моей книги — время, река, гора. … В известном смысле, героев тут вообще нет. Это экспериментальное словотворческое, мифологическое и комическое произведение. Книга будет с цепочкой бесконечных каламбуров и неологизмов с использованием многих языков, что сделает ее малодоступной для понимания. Это долгий труд и абсолютно концептуальное произведение. Я писал ее почти 17 лет. Роман будет опубликован 2 февраля 1939 года, в 57-й день моего рождения и ровно через 17 лет после публикации "Улисса". 

- О! Так это совсем скоро, я с нетерпением буду ждать выхода в свет вашей новой книги. Я бесконечно  благодарна вам за встречу и за откровенней рассказ о себе. Желаю вам дальнейших творческих успехов и крепкого здоровья, Господин Джойс!

Джеймс Джойс улыбнулся, кивнул мне в ответ на все пожелания, и мы вышли из кафе. Спустя два года после выхода книги «Поминки по Финнегану» 13 января 1941года, Джойс внезапно умер в Цюрихе, где и был похоронен. Он так и  остался для меня загадочной личностью. Джеймс Джойс, словно заблудившаяся овечка из Ирландии. Его блуждания тянулись более четверти века. И все же вдали от родины сердцем и умом он был с ней. 

В изгнании этот суровый, непримиримый критик ирландской жизни писал только об Ирландии, он совершал мысленные длительные прогулки по улицам Дублина. 

Четверг 16 июня 1904 вошёл в историю литературы как «Блумсдэй» (день встречи Джемса Джойса и Норы Барнакль). Праздник, устраивается ежегодно поклонниками ирландского писателя. В рамках праздника по всему миру проходят чтения романа «Улисс», а в Дублине празднующие проходят маршрут героев произведения, Леопольда Блума и Стивена Дедала. Энтузиасты обряжаются в костюмы той эпохи, заказывают блюда, как в романе. В 1982, в год столетия со дня рождения Джеймса Джойса, в Дублине официально отмечали Блумсдэй, масштаб празднований увеличивается с каждым годом, на улицах Дублина можно обнаружить памятник Джойсу и таблички, указывающие, что именно в этом месте проходили пути главных героев «Улисса». А на десятифунтовой купюре, до ввода в обращение евро, было напечатано изображение Джеймса Джойса. Столетие Джойса отмечалось по решению ЮНЕСКО во всех странах мира. Запись в юбилейном списке Комитета гласит: «Джеймс Джойс – классик ирландской литературы XX века, мастер психологически тонких новелл в сборнике рассказов «Дублинцы».

Мария Гладких